Читальный зал
Рекомендуем
Новости редактора
Мартин Иден
Мартин Иден
Лондон Дж. - М.: Правда, 1976. – СС в 13 Т.Т. – Т. 7. – С. 5 – 366.
стр. 18. Впервые он понял, что еда не просто удовлетворение физической потребности. Раньше он никогда не замечал того, что ел. Это была пища, и только. Здесь же, за этим столом, он находил удовлетворение своему чувству прекрасного, потому что еда здесь являлась эстетической функцией.
стр. 27. Ни один мужчина, ни одна женщина не внушали ему прежде мыслей о бессмертии. А она вызвала! Она безмолвно подсказала ему эту мысль сразу, как только взглянула на него.
стр. 28. Он усмехнулся про себя и подумал: «А ведь я вправду пьян, вот не думал, что могу опьянеть от женского лица».
стр. 68. Юноша, одержимый любовью, мог умереть за поцелуй, но не за тридцать тысяч долларов в год!
стр. 84. Радость созидания, которую прежде он считал привилегией богов, теперь и ему была доступна.
стр. 95. Вы заметили, какой у нее, если можно так выразиться, жесткий взгляд? Ведь она никогда не жила под чьим-нибудь крылышком. Она все время должна думать о себе, а когда девушке приходится самой о себе думать и заботится, у нее не может быть такого нежного, кроткого взгляда, как … как у вас , например.
стр. 106. А между тем в журнальных рассказах прославлялись всевозможные мистеры Бэтлеры, жалкие охотники за долларами, изображались мелкие любовные треволнения мелких, ничтожных людишек. «Быть может, это потому, что сами редакторы – мелкие людишки? – спрашивал он себя. – Или же все эти редакторы, писатели и читатели просто-напросто боятся жизни?»
стр. 107. Он даже начал сомневаться в том, что редакторы – живые люди. Они стали представляться ему винтиками или рычажками какой-то машины. Да, да, именно так. В рассказах, очерках и поэмах он изливал свою душу, и эти излияния отдавал на суд машине.
стр. 125. Особенно он остался доволен рассказом «Радость», написанным накануне и брошенным в угол за отсутствием марки.
стр. 141. Пьянство было следствием, а не причиной.
стр. 153. Положить голову девушке на колени всегда представлялось Мартину самым простым делом в мире, а теперь, глядя на Руфь, он сознавал, что это невозможно, немыслимо.
стр. 156. Женская потребность опоры говорила в ней; правда, она только слегка прислонилась к Мартину, но потребность была удовлетворена.
стр. 178. Бесчеловечная издательская машина продолжала свою работу. Мартин вкладывал рукопись в пакет вместе с маркой для ответа и опускал ее в почтовый ящик, а недели три-четыре спустя почтальон звонил у дверей и возвращал ему рукопись. Очевидно, никаких живых людей по указанным адресам не было… Повторялась исконная трагедия одиночки, пытающегося внушить истину миру (наше выделение).
стр. 180. Подобные критики все время повторяют избитые истины, которые звучат у них и благородно, и высоконравственно, и возвышенно. Рупор ходячих мнений – вот что они такое.
стр. 204. Даже в самых ранних его произведениях не было ничего от посредственности. В них было слишком много силы – избыточной силы новичка, готового стрелять из пушки по воробьям.
стр. 250. Вы пробуете писать, но вам это не удается. Я ценю и уважаю ваши неудачи. Я представляю себе, что вы пишете. Для этого мне не нужно даже читать ваши произведения. В них есть один недостаток, который закрывает перед вами все двери. В них есть глубина, а это не требуется журналам (наше выделение).
стр. 254. Ведь слава для вас яд. Вы слишком самобытны, слишком непосредственны и слишком умны, чтобы питаться манной кашкой похвал.
стр. 274. Я вообще терпеть не могу книжной философии, но зато это, несомненно, настоящие интеллигенты, а не буржуазные свиньи.
стр. 289. А кто дал судье право оскорблять истину? – воскликнул Мартин. Оскорбить истину гораздо хуже, чем оскорбить какого-то жалкого человечишку.
стр. 297. Этого молодого человека не исправишь. Он, несомненно, станет первоклассным журналистом. У него совершенно нет совести! Одно это поможет ему выдвинуться.
стр. 321. Тысячи прочитанных книг, как стена, разделяли их. Он добровольно обрек себя на изгнание. Его увлекло путешествие по безграничным просторам разума, откуда не было возврата к тому, что осталось позади. Однако человеком он не перестал быть, и его по – прежнему тянуло к людям.
стр. 331. Он был просто баловнем судьбы, выскочкой, который вторгся на Парнас, воспользовавшись тем, что боги зазевались.
стр. 332. Мартин произнес это имя спокойно, без запинки и втайне изумился, что кровь не бросилась ему в голову, а сердце не забилось быстрее.
…Тут был какой-то глупейший парадокс. Когда он неделями сидел без обеда, никому в голову не приходило приглашать его, а теперь, когда у него хватило бы денег на сто тысяч обедов и к тому же он вовсе потерял аппетит, его звали обедать направо и налево…Благодаря тому, что его имя попало в газеты, он стал для них желанным гостем…И если они искали его общества, то не ради него самого и не ради его произведений, а ради его славы, которая теперь окружила ореолом его имя, – а может быть, и ради тех ста тысяч долларов, которые лежали у него на текущем счету в банке… «Потому что я знаменит! Потому что у меня много денег! А вовсе не потому, что я Мартин Иден, славный малый и не совсем дурак! Если бы я сказал, что луна сделана из зеленого сыра, ты немедленно согласился бы с этим, во всяком случае, не стал бы противоречить, потому что у меня есть груда золота. А ведь работа, за которую я их получил, была сделана давным-давно, в те самые дни, когда ты не ставил меня ни в грош и плевал на меня».
Лондон Дж. - Кража. – М.: Правда, 1976. – СС в 13 Т.Т. – Т. 7. – С. 367.
стр. 380. В конце концов все в мире создано мечтателями, и только они одни и бессмертны. Но, может быть, и ты когда-нибудь поймешь, что мечтателя не так-то легко погубить.
Главная страница /
Зал художественной и мудрой литературы