Читальный зал
Рекомендуем
Новости редактора
Избранные сочинения кавалерист-девицы
Избранные сочинения кавалерист-девицы
Дурова Н.А. – М.: Московский рабочий, 1983. – 479с
Стр. 26. Моя мать страстно желала иметь сына и во всё продолжение беременности своей занималась самыми обольстительными мечтами; она говорила: «У меня родится сын, прекрасный. Как амур! Я дам ему имя Модест; сама буду кормить, сама воспитывать, учить, и мой сын, мой милый Модест будет утехою всей жизни моей…» Так мечтала мать моя; но приближалось время, и муки, предшествовавшие моему рождению, удивили матушку самым неприятным образом; они не имели места в мечтах её и произвели на неё первое невыгодное для меня впечатление. Надобно было позвать акушера, который нашёл нужным пустить кровь; мать моя чрезвычайно испугалась этого, но делать нечего…Кровь пустили, и вскоре после этого явилась на свет я, бедное существо, появление которого разрушило все мечты и ниспровергнуло все надежды матери… Но увы! Это не сын…это дочь, и дочь богатырь!! Я была необыкновенной величины, имела густые чёрные волосы и громко кричала. Мать толкнула меня с коленей и отвернулась к стене… [Позднее] я, как видно, управляемая судьбою, назначавшею мне солдатский мундир, схватила вдруг грудь матери и изо всей силы стиснула её дёснами. Мать моя закричала пронзительно, отдёрнула меня от груди и, бросив в руки женщины, упала лицом в подушки….Мне минуло 4 месяца…Я была поручена надзору и попечению горничной девки моей матери, одних с нею лет, …которая пеленала меня так туго, что лицо у меня синело и глаза наливались кровью; …у меня на каждом переходе была новая кормилица.
Стр. 34. Мать говорила при мне в самых обидных выражениях о судьбе своего пола: женщина, по её мнению, должна родиться, жить и умереть в рабстве; что…женщина самое несчастное, самое ничтожное и самое презренное творение на свете!...Я решилась. Хотя бы это стоило мне жизни, отделиться от пола, находящегося, как я думала, под проклятием божиим.
Стр. 35. Под ясным небом Малороссии я приметно поздоровела, хотя в то же время загорела, почернела и подурнела ещё более. Здесь меня не шнуровали и не морили за кружевом.
Стр. 39. Батюшка переходил от одной привязанности к другой и никогда уже не возвращался к матери моей! Она томилась, увядала, сделалась больна, поехала лечиться в Пермь к славному Граалю и умерла на тридцать пятом году от рождения, более жертвою несчастия, нежели болезни!
Стр. 40. Матушка не ездила ещё в Пермь лечиться, когда в город наш пришёл полк казаков для усмирения беспрерывного воровства и смертоубийств, производимых татарами.
Стр. 48. Добрая полковница уставливала стол разными лакомствами – мёдом, виноградом, сливками и сладким только что выжатым вином: «Пейте, молодой человек, - говорила доброхотная хозяйка, – чего вы боитесь? Это и мы, бабы, пьём стаканами; трёхлетние дети у нас пьют его, как воду».
Стр. 56. Надобно признаться, что я устаю смертельно, размахивая тяжёлою пикою – особливо при этом вовсе ни на что не пригодном манёвре вертеть ею над головой; и я уже несколько раз ударила себя по голове; также не совсем покойно действую саблею; мне всё кажется, что я порежусь ею; впрочем, я скорее готова поранить себя, нежели показать малейшую робость.
Стр. 57. Какова голодная сторона эта Литва! Жители так бедны, бледны, тощи и запуганы, что без сожаления нельзя смотреть на них. Глинистая земля, усеянная камнями, худо награждает тягостные усилия удобрять и обрабатывать её; хлеб их так чёрен, как уголь, и, сверх этого, смешан с чем-то колючим (дресва); невозможно есть его, по крайней мере, я не могу съесть ни одного куска.
Стр. 67. Я очень много уже видела убитых и тяжело раненных! Жаль смотреть на этих последних, как они стонут и ползают по так называемому полю чести! ЧтО может усладить ужас подобного положения простому солдату? Рекруту? Совсем другое дело образованному человеку: высокое чувство чести, героизм, приверженность к государю, священный долг к отечеству заставляют его бесстрашно встречать смерть, мужественно переносить страдания и покойно расставаться с жизнию….Граната упала под брюхо моей лошади и тотчас лопнула! Черепки с свистом полетели во все стороны!
Стр. 81. В Польше природа пленительна! По крайней мере, я нахожу её лучше нашей северной. У нас и середи лета нельзя забыть о зимней стуже: так она всегда близко к нам! Наша зима, настоящая зима, страшная, всемертвящая! А здесь она так коротка, так снисходительна!
Стр. 105. Станционные смотрители, считая меня незрелым юношею, делали много затруднений в пути моём: не давали мне лошадей часов по шести для того, чтобы я что-нибудь потребовала – обед, чай или кофе; тогда являлись и лошади. …О, эта дорога вселила в меня и страх и отвращение к почтовым станциям!
Стр. 116. Продолжительные несчастия, укоры совести в убийстве, хотя и не умышленном, но всё убийстве, и …безнадёжная любовь к дочери Павлищева сделали несчастному Древичу жизнь его ненавистною! Недели через две после сентенции он застрелился; его нашли в саду на плаще с разлетевшеюся на части головою: близ него лежал карабин.
Стр. 122. И в самом деле, здоровье моё беспримерное; я, так сказать, цвету здоровьем, и мне до крайности не нравятся мои алые щёки. Я как-то спросила нашего полкового лекаря, не знает ли он средства избавиться от лишнего румянца? «Очень знаю, – отвечал он, - пейте больше вина, проводите ночи за картами и в волокитстве. Через два месяца этого похвального рода жизни вы получите самую интересную бледность лица».
Стр. 175. Что может храбрость против холода!!
Стр. 180. Чувствуя себя жестоко оскорблённою угрозой Штакельберга, что меня расстреляют, я не хотела более оставаться под его начальством: не сходя с лошади, написала я к Подъямпольскому: «Уведомите полковника Штакельберга, что не имея охоты быть расстрелянным, я уезжаю к главнокомандующему, при котором постараюсь остаться в качестве его ординарца».
Стр. 185. Губернатор:
- Мне надобно знать об участи Москвы и для того, чтобы взять свои меры в рассуждении города; буйные татары собираются толпами и выжидают случая наделать неистовств; я должен это упредить.
Стр. 222. Витебск. Вот мы и опять на земле родной! Меня это нисколько не радует; я не могу забыть Голштинию! Там мы были в гостях; а мне что-то лучше нравится быть гостем, нежели домашним человеком.
Стр. 248. Я не знала, как употребить время своего четырёхмесячного отпуска… С месяц я прожила, однако ж, не скучая, пока было что говорит с отцом, братом, сёстрами; пока было где ходить в лесах, по тропинкам, то взбираться на горы, то спускаться в овраги; наконец, узнав все места вёрст на двадцать кругом, переговоря всё, и забавное и страшное, и важное и смешное, … увидела я, что не только один, но и все мои часы сделаются лишними; а отпуска осталось ещё два месяца…
Стр. 250. В продолжение ужина рассказали мне весь быт разных увеселений на ижевском заводе; главное был театр. «Кто же у вас актёры?» - спросила я. – «Сын генерала и много других чиновников». «А дамы играют?» - «Ни одна»….
Стр. 251. Я …легла спать, взяв прежде на руки маленькую тварь, кроткую, беззащитную и одарённую от природы такою способностью любить, какой люди никогда не достигнут, несмотря ни на какие свои утончённости в чувствованиях…
Стр. 257. Бедственная участь собаки вошла даже в пословицу, хотя из всех животных она одна только любит человека. Лошадь, благородное животное, расшибёт лоб своему всаднику весьма равнодушно; кошка выцарапает глаза…Сердце моё и теперь обливается кровью при воспоминании этого воя! Это было предчувствие…
Стр. 260. «Добавление к «Кавалерист-девице»
«Некоторые черты из детских лет»
Когда я оделась, чтоб идти в церковь, матушка позвала меня. В это день я не ожидала брани, однако ж голос её произвёл обыкновенное своё действие: я испугалась.
С. 266. Люди наши говорили мне, что я похорошела без матушки. Немудрено, мне теперь всякий день весело; я не слышу голоса, от которого всегда бледнела, хотя б и ни в чём не была виновата; страх не теснит сердца моего и голова не кружится от беспрестанного сиденья в горнице.
С. 282. К концу тринадцатого года моего от рождения я сделалась равнодушна ко всем забавам своего возраста и, благодаря стараниям отнимать у меня всё, к чему только замечали мою привязанность, я не любила никого, исключая Алкида… Каково было моей матери видеть дочь, почти взрослую и к тому же нелюбимую, лазящую по деревьям, сбивающую камнями гнёзда с них; а что всего страннее, смешнее и неприличнее, прыгающую с крышки или балкона на землю! Не понимаю и теперь, как я не изуродовалась, как не повредила чего-нибудь внутри, соскакивая с четырёхаршинной высоты вниз.
Стр. 284. «Гудишки»
Я перехожу из очарования в очарование! Польша!.. одно это слово сводит меня с ума от радости!.. Театр стольких происшествий!...Но где всё то высказать, чем полна душа моя! Это тот край, в котором любовь поставила престол свой! Это тот край, в котором женщина – владычица!...Женщина – герой, полководец, министр!.. Это тот край, в котором женщина управляет всем, покоряет всё единственною, необоримою властию, властию ума, красоты и любезности!...Сколько блеска, сколько жизни, сколько чарующей таинственности в прелестном краю этом, и как прекрасны места здесь!...
Стр. 293. Детские шалости его носили на себе резкий отпечаток злодеяний.
***
Дурова Н.А. Избранные сочинения кавалерист-девицы. – М.: Московский рабочий, 1983. – 479с.
«Игра судьбы, или противозаконная любовь», стр. 307.
С. 314.
- …Бог, давши умным людям в удел разум, предоставил и волю, как поступать, но дураков взял под свою опеку, и оттого дураки всегда и во всём счастливы.
С. 315. Мы… долго не имели нужды прибегать к последнему ресурсу от скуки: к злословию….
***
Дурова Н.А. Избранные сочинения кавалерист-девицы. – М.: Московский рабочий, 1983. – 479с.
Стр. 364. «Серный ключ»
С. 385. Все женщины в сопровождении своих мужей, братьев, сыновей пошли толпою в лес, нашли бедную Зеилу, всё в одном положении, стенящую и обтирающую волосами кровь с лица и головы своего Дукмора. Горько плача, взяли они её на руки и понесли домой; она не делала никакого сопротивления и только стонала. Мужчины подняли тело Дукмора, донесли до рощи и там похоронили, недалеко от ключа.
А другой день Зеила пришла в совершенное расслабление; она не стонала более, лежала без движения и без всякого признака жизни, исключая чуть приметное дыхание. После трёх недель шептанья, колдованья и невнятного бормотанья всех деревенских шаманов и шаманок, с утра до вечера дежуривших у нар Зеилы, юная черемиска возвратилась к жизни, но рассудок её навсегда расстроился; она осталась сумасшедшею…
***
Дурова Н.А. Избранные сочинения кавалерист-девицы. – М.: Московский рабочий, 1983. – 479с.
«Год жизни в Петербурге, или Невзгоды третьего посещения» С. 391.
Стр. 407. Похвалы доброй С….вой опаснее и вреднее всякой хулы. Один из наших общих с нею знакомых сказал ей, что она хвалит всех наповал.
Стр. 435. В самом деле, я всегда думала, что эта неподражаемая «belle simplicite`» (милая простота)– неотъемлемая принадлежность истинно образованных людей – должна исключительно отличать знатных людей от тех жалких parvenus (выскочка), которые не знают уже, как манериться, чтоб дать себя заметить.
Главная страница /
Зал художественной и мудрой литературы