Читальный зал
Рекомендуем
Новости редактора
Фашизм и либерально-олигархическая «демократия»...
(«Богатым будешь, знатным будешь, трудно честным остаться»)
Беседы с внуком. Ч. IV
13 августа, четверг, 2015 г.
Ты ещё спишь, а я опять уселся пописать для тебя. Надо спешить: если ты проснёшься, то придётся «сматывать удочки».
На днях случилось важное событие: мне подарили ручку, претендующую на звание самописки, аналогичную той, которой ранее писал тебе в течение года. Если ожидания сбудутся, то мне останется только перелистывать странички. Появление ручки связано с окончанием отпуска и выходом на службу. Особенно не грущу, но и не радуюсь, как прежде – целый месяц стоит осенняя погода, а дожди льют чаще, чем осенью. Одно отличие – не слишком холодные. Работы на даче было немного – подкрасить да запасти дровишек. В основном, прятался в доме от дождишек и почитывал книжечки. Урожай ягод был мизерный; чернику, малину, землянику брали на рынке. Даже припрятали в морозильную камеру на зиму, для жены и внуков. Зато собрал хороший урожай книжных историй и хочу поделиться с тобой. И тонус нам задаст предшествующее цитирование А. Зиновьева. Ещё надо вспомнить его же не менее глубокомысленное суждение, которое я несколько лет назад даже взял эпиграфом к статье «Госпожа тюрьмы», о том, что заблуждение, нередко, является актуальным языком науки, а истина может исходить вовсе не от членов Академий. Да, вот беда: так называемый, учёный верит только себе, а писатели читают только свои собрания сочинений. На пути новаций и открытий стоит не дикость природы или сложность проблемы, а психика людей. На этом невесёлом фоне труды Н.А. Морозова поражают не только глубиной информационной проработки запутанных вопросов истории, но тем, что он немалое внимание уделял роли человеческого фактора получателей старого знания и продуцентов нового. Он неоднократно писал, что влияние гипноза школьного учителя для большинства людей (не только обывателей) становится решающим фактором дальнейшего «развития». Попробуй им высказать или внушить что-нибудь необычное, неофициальное – они сочтут тебя едва ли не сумасшедшим. Вот, оцени блеск и смелость Морозовской мысли [160*]: «с. 440. В области мышления всякий из нас имеет в извилинах своего большого мозга, ещё другого, подсознательного руководителя, старающегося вести нас для нашего самосохранения по уже проторённым дорожкам мышлений, и сопротивляющегося всякому нашему свороту с них. Это как бы суфлёр, под подсказы которого многие из нас и думают, и говорят, и даже чувствуют в продолжение всей своей жизни, как актёры, вошедшие в свою роль. А суфлёр этот старается подсказать нам, прежде всего, то, что для нас выгодно или приятно, и сам остаётся невидим и неощутим в цилиндрических нервных клеточках в извилинах коры человеческих мозговых полушарий…
И чем слабее умственное развитие человека, чем ограниченнее горизонт его сознания, тем большую роль играет этот подсознательный суфлёр в его жизненной роли. Тенденция же такого суфлёра всегда одна и та же: подсказывать области ясного сознания в человеческом мозгу …те представления об окружающем, и прошлом , и будущем, которые ему выгодны: это первичный инстинкт самосохранения, по-латыни: консерватизма.
Пока человеческая мысль направлена на вопросы, решение которых в положительном или отрицательном смысле не задевает интересов мыслителя, суфлёр в его мозгу молчит, как это бывает при современной нам разработке естественнонаучных или математических вопросов. Другое дело при обсуждении вопросов социальных, затрагивающих интересы целых групп людей. Здесь выработка беспристрастных, приемлемых для всего человечества решений бывает часто очень затруднительна. То же самое и в области исторической науки, какой она была до половины XIX века».
Наука любит прикрываться зонтиком актуального, но истина часто приходит из будущего или отброшенного за ненадобностью прошлого. Сколько уж понаписано про всем известного Е. Пугачёва. Но, в основном, на потребу примитива из среды носителей масс-культуры [232*]. А Фоменко А.Т. считает, что такой народный герой никогда не сдался бы в плен (куда уж до него ныне возвеличенному, а до революции заслуживавшему поругание своих сослуживцев адмиралу А. Колчаку). Т.е. Суворов или другие екатерининские служаки после разгрома Пугачёва отобрали на смертную роль некоего крепостного мужика – вероятно, за золото или другие подачки в пользу оставшейся на белом свете семьи. А Морозов задаёт обществу, успокоенному заверениями записных историков, вопрос [160*]: «Почему же «Пугачёва», называвшего себя императором Петром III, решили казнить именно в Москве, ведь это был в то время усилиями Петра Великого такой же провинциальный город, как Ярославль?» Действительно, для уничтожения слухов о том, что Пётр III жив и явился в лице Пугачёва, следовало бы казнить последнего в Петербурге, где его знал всякий (С. 381). Поступки Екатерины II не могли быть случайными, когда зашатался трон. И всё же историки пишут так, как велено [232*], а школу для того и содержат на государственный счёт, чтобы насаждать в головы юношей эти веления. Требования «хозяина» удаётся веками сохранять незыблемыми, и общество ещё долго не осознает, что Пугачёва остановил никто иной, как Суворов (за что и получил таинственное звание Рымникского), и что первый был не обычным инсургентом, а возглавлял регулярное войско в борьбе за трон на стороне какого-то царя, имя которого стёрто из памяти потомков усилиями тех самых историков в «карамзинско-державинском роде» [230*, с. 45]. Салтыков-Щедрин осознавал опасность верноподданнических писаний. Века Просвещения не исключают появления собственных чудовищ…
Уже в годы своей революционной юности Н.А. Морозов понимал, что есть знание действительности, и есть психика, которая это знание или выдвигает на первый план взаимодействия с миром или задвигает в дальний угол. Это внутриличностное перемещение зависит от интересов человека или всей среды общения. Мы обсуждали с тобой проблему ущербности группового мнения. Во время заключения в Петербургской крепости Н.А. Морозов анализировал поступки и предпочтения людей и приходил к выводам, которые не утратят, видимо, своего значения и через века [220*, Т.1, с. 333]: «Здесь впервые обнаружилась для меня трудность, не будучи солидным по виду и официально дипломированным человеком, заслужить какое-нибудь признание среди нашего обычного, мало образованного, общества. Всякий раз, когда я сталкивался в то время со специалистами в естественных науках, я тотчас же заинтересовывал их собой и своими идеями. Слыша, как я со смыслом произношу специальные термины разрабатываемой ими науки и говорю о её новейших и старых теориях, они сейчас же забывали мою молодость и недипломированность и начинали говорить со мною. Как равные с равным. А когда я говорил то же самое в так называемом среднеобразованном, а в сущности совершенно необразованном, обществе, по возрасту старше меня, то выходило, что тут не хотели даже и слушать меня. И когда я при каком-нибудь поводе говорил свои мысли, мне просто отвечали:
- Ваши собственные выводы не имеют значения. Важно то, что об этом думают серьёзные учёные!
Образовалась какая-то непроницаемая стена… Только те, кто был со мною одного возраста или ещё моложе меня, слушали меня тогда со вниманием. В этой усадьбе мне в первый раз пришла в голову новая мысль: мнение моих друзей, что учиться надо для науки, а не для дипломов, не всегда справедливо. Если вы хотите только изучить науку для себя, то диплом вам, действительно ни на что не нужен. Но если вы хотите, чтобы ваши научные мнения с доверием принимались обычными людьми, то диплом вам будет очень полезен, именно благодаря почти полному невежеству наших среднеобразованных людей».
Предварительное знакомство с романом Шишкова «Угрюм-река» позволяет лучше понять и другие мысли Морозова [220*, Т. 2, с. 44]: «Непонимание нашим народом никакой «золотой серединки» именно и давало мне тогда надежду, что в политике сочувствие народных масс будет всегда на стороне лишь крайних идеалов.
– Пусть нас маленькая горсть, - думалось мне, - но если нам удастся сделать политический переворот, благодаря нашей смелости и неожиданности наших действий, то народ сейчас же станет на нашу сторону и будет возлагать на нас те же надежды, какие столько десятков лет возлагал на абсолютизм».
Весьма кстати попалась мне на глаза книга о знаменитом до революции враче Д. Заболотном, немало сделавшем для предотвращения чумы в стране и в мире [233*]. Будучи великолепным учёным, он остался Человеком с большой буквы, как учил и писал его духовный наставник из прошлых веков, доктор медицины, почётный член Марсельской, Лионской, Туринской, Парижской академий, Данило Самойлович: «с. 16. Тонкий и просвещённый ум, обширное знание всех наук, основы которых он изучал с самой ранней юности, глубокое знание своего искусства – вот что является и должно являться основным достоинством лекаря и врача. … Врачи должны быть, кроме того, милосердными, сочувствующими, услужливыми, любить своего ближнего, как самого себя, не быть ни скупыми, ни жадными в денежных делах. … Словом, чтобы стать врачом, надо быть безукоризненным человеком»!
Прекраснодушные, чистосердечные суждения Заболотного о науке и её творцах в начале пути напомнили мне собственные ожидания времён перестройки: «с. 8. Теперь уже прошло время, когда наука находилась в руках определённой «касты» жрецов, и из скромных уголков нередко выходят прекрасные работы. … В стенах университета, которые я недавно оставил и лучшие предания которого ещё не успел забыть, нас учили, что научные истины не решаются авторитетом одного человека, что они подготовляются кропотливой работой многих исследователей и что слепая вера в авторитеты не раз бывала причиной глубоких заблуждений…»
(Критиковать – критиковали, но медицинская наука и сегодня находится под пятой кастовости, нередко, опирающейся на базу общего коррумпированного бизнеса, и характеризуется размножением в ней особых «жрецов», которые не только сами страдают от двух старых российских недугов, обнаруженных Гоголем, но теперь и другим указывают направление).
В результате неоднократных поездок в Индию, Монголию, Китай Заболотному удалось понять закономерности распространения чумы, выявить её природный резервуар и переносчиков смертельно опасных микроорганизмов. В 1911 году он высказал смелую гипотезу, которую не поддержали столпы науки, т. е. те самые жрецы. По этому извечному поводу другой великий учёный прошлого века писал [234]: «Никто не верит в гипотезу, кроме того, кто её выдвинул, но все верят в эксперимент, за исключением того, кто его проводил…»
И лишь в 1913 году пришли окончательные доказательства верности ранее высказанной гипотезы: «чёрная смерть» – это болезнь грызунов; именно в подземных норах мышей, крыс, сусликов и турбаганов, она может таиться годами и десятилетиями. Хотелось бы отметить и такой момент в череде открытий группы Заболотного. Во время работы в Харбине удалось сделать чрезвычайно важное наблюдение: оказалось, у спящих сусликов развитие болезни замедляется, затягивается, порой, до пяти месяцев. Потом чума снова набирает силу только после их пробуждения от зимней спячки. Вот почему чума так живуча, когда её хранят в себе грызуны!
В мои институтские годы имя Заболотного уже ничего не говорило нам, студентам. А вот в 20-е годы он был даже президентом Украинской Академии Наук. В труднейшие годы гражданской войны становится первым ректором медицинского института в г. Одессе и открывает там Дом санитарного просвещения. А в 2006 г. твоя бабушка читала в Одесском Доме медицинских работников лекцию об эндометриозе. Может, это одно и то же здание на улице Греческой, д. 20?
На мои сладкие воспоминания вдруг наложилось неожиданное высказывание одного западного журнала, будто Одесса, исконно российская территория, превращена в колонию Америки. Ведь сегодня и тамошние полицейские не свои, а импортированы из-за океана. Грозятся прислать туда 6-й американский флот. Создаётся впечатление, что в нашу бывшую Южную Пальмиру не пускают даже представителей российской прессы. На этом тревожном фоне в Интернете появилась премилая картинка. На ней пластика, установленная на набережной Одессы и названная «Собакашвили», представляющая фигуры двух людей (?): один из них, как бы, президент США Барак Обама, а второй, в глубоком приседе, на поводке и с галстуком во рту, теперешний командир над всей Одессой, бывший президент Грузии. Конечно, сегодня её можно увидеть только в Интернете.
Одесса всегда была (и будет ли когда-нибудь вновь?) особой страной. Говорилось так: «Если одессита можно вывезти из Одессы, то Одессу из одессита – никогда!» Вдруг вспомнил, что у меня есть отличный словарик одесских тонкостей и колкостей [149*], который уже цитировал по случаю грубых инсинуаций в официальных исторических писаниях. Подходящие статьи для сегодняшней ситуации нашлись и на этот раз. Смотри, как толкует автор некоторые слова и словечки: «Мент – одна из многих профессий, недоступных одесситу при Советской власти в родном городе. Вы скорее найдёте негра в ку-клукс-клане, чем одессита в милиции».
Оказывается, Собакашвили («это что ещё за турок?», - спросил бы несведущий одессит) просто повторил недавний опыт. А я-то уж в бутылку полез. … Есть и более глубокомысленное словечко: «Менталитет – райотдел. Выражение свидетельствует о безграничной любви и безмерном уважении, которое питают к сотрудникам милиции одесситы, в отличие от жителей иных городов, именующих это заведение «мусарней»».
Ещё при Советской власти жители приморской столицы юмора спрашивали друг друга на тесной кухне: «А почему ветеран вермахта получает пенсию в сто раз большую, чем участник Великой Отечественной войны?» Думаю, что если одесситы «не отпустят на чужие руки» своего теперешнего губернатора, то скоро будут получать и меньше того, и жизнь опять для них будет «не Фонтан». Будет плохо и нам: «без Одессы Россия стала одноногой», - так толкует бессмертное учение марксизма автор словаря В. Смирнов.
Как долго россияне будут терпеть этих грузинских и американских наполеонов? Да, идею демократии как глобальную цель в достижении справедливого будущего необходимо отставить в сторону как ширму, прикрывающую антинародные деяния олигархов, купивших право иметь свою мораль, ведущую к шизофрении как её носителей, так и общество, которое им прислуживает. А одессит бы добавил: «И все будут, как в школе № 75»!
Поблагодарить за труд М.В. Швецова можно через данную платежную форму.
Для выбора способа перевода (VIZA или Яндекс.Деньги) нажмите соответствующую кнопку в форме оплаты, и кнопку Оплатить. Далее следуйте инструкциям платежной системы.