Читальный зал
Рекомендуем
Новости редактора
Остаться с детьми и не сойти с ума
Главная страница / Зал эксклюзивных материалов / Остаться с детьми и не сойти с ума
Остаться с детьми и не сойти с ума
я так понимаю, в ближайшее время эта тема будет очень востребована
Что ж, как у матери шестерых детей и фрилансера с многолетним стажем есть у меня соображения.
Для меня карантин в общем-то не стал стрессовой ситуацией. Я «сижу» дома с детьми уже больше 13 лет (почему «сижу» в кавычках – кто оставался дома хотя бы с одним ребёнком, тот поймёт). В 2007м детей было трое, теперь шестеро. С тех пор написано множество статей и несколько художественных произведений, издана книга по беременности и родам, опубликован Календарь Естественной беременности, в работе в данный момент четыре сборника сказок.
То есть: ситуация, когда я работаю, а в пространстве обитает ребёнок (а чаще всего не один) для меня естественна. И вроде пока не сошла с ума. Хотя, бывало всякое. Порой хотелось сбежать из дома или раздать детей соседям. Расскажу об открытиях и осознаниях, которые помогли мне сохранить разум, быть эффективной и укрепить отношения с детьми.
Отключить контроль – включить наблюдение
Я сама пришла к этому не сразу. Первые несколько лет материнства я старательно контролировала: во что играют дети, правильно ли написано упражнение, как решена задача, что поели, во что одеты, не холодные ли носы и почему в доме такая подозрительная тишина. Я появлялась в комнате громко и спрашивала что-то вроде «так! Что это у нас тут происходит?» Позиция total-control отнимала много душевных сил. И нам всем стало намного легче, когда я сменила её на тактичное невмешательство – по крайней мере, до тех пор, пока это возможно. То есть: я всегда знаю, где они и чем заняты (и чаще всего – во что они одеты и чем питаются) – но где-то на задворках сознания, боковым зрением. Контроль – не первостепенная жизненная задача. Да, я поглядываю – искоса, я прислушиваюсь – издалека, но не мчусь на помощь при первых признаках сложностей. Я как бы невидимо парю, глядя из-под потолка.
Речь не идёт о вседозволенности – я за разумное ограничение и спокойное родительское наблюдение. Играют – отлично. Двигают стол – загляну незаметно в комнату. Для постройки домика? Пусть. Надо убрать со стола вазу – и вперёд. Но – сама я стол для них не двигаю и уж тем более не организую игру для них, если нет такого запроса. (как-то я заявилась в разгар какой-то игры и начала давать советы, не разобравшись, что к чему; услышала жёсткое – «мам, ты же не знаешь правила, иди, мы сами справимся» - мне хватило этого случая, чтобы перестать совать нос, куда не просят).
Ох уж эти ссоры!
Ссора – неизбежная часть детской игры. Более того, со временем я начала понимать целительность «чистых» детских ссор для их отношений. «Чистых» - то есть не окрашенных родительским влиянием. Споры, решённые детьми самостоятельно, помогают им выстроить границы и укрепить отношения. И мне надо быть очень осторожной в выборе мер воздействия, если я оказалась свидетелем детской ссоры. Я знаю, это очень трудно, когда внутри всё кипит от праведного гнева, но стоит попробовать взять паузу и прежде разобраться в случившемся.
Тактика «раздачи слонов с порога» показала себя как губительная. Врываясь в комнату с криком «что происходит?!» или (ещё хуже) «кто тебя обидел?!» - я лишь провоцировала новый всплеск эмоций. Тем самым я добавляла эмоционального накала и без того обострённой ситуации, становясь ещё одним её участником. Дети в этом случае мгновенно переключаются с предмета спора на борьбу за моё содействие – для каждого становится жизненно важным перетянуть меня на свою сторону, убедить в своей правоте. Но для проигравшего состязание за моё расположение это автоматически означает отвержение братьями-сёстрами = ожесточение = конец игре.
Нет, если дошло до кровопролития – а лучше бы всё же, чтоб не дошло! – я в стороне не остаюсь. И каждый раз – уже вне ссоры, когда все остыли – проговариваю снова и снова: спор важно решать словами; рукоприкладство запрещено; если что-то не нравится – скажи; если чем-то недоволен – спроси и выслушай; поищите вместе верное решение – никто не знает его лучше вас самих.
Немного запретов
Да, я против вседозволенности. По моему мнению, только разумно обозначенные (и каждый день обновляемые) личные границы помогут нам всем выстроить здоровые отношения внутри семьи. Начиная с грудничкового возраста: мне неприятно, когда ты хватаешь меня за нос; мне больно, когда ты кусаешься; нельзя рисовать в тетрадке старшего брата; не смешно, когда ты сыплешь песок на незнакомую тётю на пляже, если она тебя об этом не просила… В большинстве случаев я стараюсь объяснять, проговаривать причину запретов. Но иногда нет ни возможности, ни желания. И дети не просто смиряются – они чувствуют мою уверенность и спокойствие. А следовательно – они чувствуют себя в безопасности рядом с такой уверенной мамой.
Так, например, я победила тягу к киндер-сюрпризам, просто потому, что была непреклонна и не вступала ни в какие переговоры. Когда-то я покупала эти треклятые киндеры и всякий раз, открывая яйцо, дети оказывались разочарованы – игрушка не та, или та, но не совсем, или «я хотел как у него»…. Однажды я сказала: «стоп. Больше мы не покупаем эти яйца. Сладости продаются в продуктовом магазине. Игрушки мы выбираем в магазине игрушек. Киндеры – исключено». Это был конец обсуждения. И если они вдруг заводили пластинку о киндер-сюрпризах, я начинала напевать или переводила разговор на другую тему.
Не запреты – но указания
Есть, однако, запреты такого рода, которых я стараюсь избегать. Они касаются эмоциональных и физических проявлений детей. Например, сказать ребёнку «не бегай» - то же самое, что сказать «ветер, не дуй! дождь, не капай». И тем более бессмысленно говорить «не реви, вот ещё глупости!» - уже все возможные психологи и не-психологи написали о том, что тем самым мы обесцениваем чувства ребёнка и накладываем запрет на их проявление. Кроме того, что такие запреты демонстрируют нашу бессердечность, они ещё и неэффективны.
В разы более действенно давать указания – но обдуманные. Так, в случае с беготнёй (понимаю, это невероятно изматывает, но тем не менее – вдох-выдох – и смотрим на ситуацию из-под потолка) – гораздо действеннее будет сказать: «слушай, будь другом, сбегай вынеси мусор!» Или – если он скачет на диване: «проскачи, пожалуйста, 47 раз. Да смотри, считай внимательнее! Если собьёшься – начинай сначала».
Я сама поняла это не сразу. Орала, бывало дело: «замолчите немедленно!» или «прекратите скакать, чёртовы мартышки!». Видимо, спокойствие приходит с возрастом. Отследив в себе готовность взорваться, делаю вдох-выдох и спрашиваю себя: а что происходит? – они бегают. – почему они бегают, какая их потребность осталась не удовлетворённой? – потребность в движении. – как я могу помочь им реализовать её и при этом достичь своих целей?.. – и решение, как правило, приходит само собой.
Сложнее с проявлениями чувств. Если ребёнок расстроен, разгневан, плачет, то это тоже реализация его потребности – в проявлении чувств. Вот почему садиться сверху на вулкан, затыкать его – бесполезно. Лучшее и первое, что я могу сделать – это показать ему, что я признаю происходящее, и помочь ему назвать это чувство: «ты злишься оттого, что девочки не взяли тебя в игру» или «ты плачешь, потому что машинка сломалась».
Иногда это неудобное для родителя чувство: непокорность, например – «не буду мыть руки» и – залезает под стол. Что мы можем с этим сделать? Воевать – неэффективно. Более действенно – признать происходящее и позволить этому быть. Никто не сможет сидеть под столом вечно. И в конце концов, сталкиваясь с детской непокорностью, с неподчинением запретам, полезно вспомнить, что это всего лишь тренировка: так ребёнок нарабатывает хорошее, в общем-то качество – умение противостоять чужому влиянию и думать своей головой. Так, в случае с не-мтытьём рук можно заглянуть к нему под стол (показывая, что мы видим его в его переживаниях) и переспросить (на всякий случай) – «ты уверен? Ты точно не хочешь мыть руки? Но (напомнить, что запрет неотменим) ты понимаешь, что за стол мы садимся только с чистыми руками, да?..» И признать его право на свою точку зрения: «Ну хорошо, ты можешь сидеть под столом, сколько необходимо. Когда проголодаешься – вымой руки и садись за стол. Но помни, через полчаса обед у нас закончится, и я уберу еду. Не успеешь – придётся ждать до ужина».
Без крика, без обвинений, без ругани и всех этих «немедленно вылезай из-под стола, как ты смеешь так себя вести…» и вот это вот всё из советского детства. Зачем?
Повторение – мать учения
Вот о чём я забывала, будучи молодой мамой двоих-троих детей. Мне казалось, что если я однажды озвучила какое-то правило или запрет, то они должны запомнить (ну а если повторила два или три раза, то вообще вызубрить и исполнять беспрекословно). И я очень злилась, когда они «не слушались». Закатывала глаза и говорила навзрыд: «да сколька ж можнаааа вам аб этам гаварить-та, аааа?!» Смешно было видеть их реакцию при этом: пауза. Притихли. Глаза круглые, глупые – будто видят меня впервые. А потом – ааааааа! – и снова понеслась та же песня. Как не слышат. «доктор, меня все игнорируют».
И опять – спасибо практике йоги – вдох-выдох, закрыть глаза – открыть глаза, сосредоточиться на дыхании: «ребята, позвольте напомнить вам…»
Дзен, что и говорить. Когда совсем трудно, и меня не слышат, и хочется закричать, задаю себе внутренний вопрос: какие душевные качества я могу развить в этой ситуации? Чему она меня учит как человека? Как я могу вырасти над собой в этой ситуации – закричать и сломаться или выбрать другой вариант, чтобы в итоге стать сильнее и спокойнее? Всё тлен. Это пройдёт. В конце концов, они не будут бегать вечно – ведь и энерджайзер когда-то «сдыхает».
Предупредить легче, чем лечить
Конечно, это самое лучшее. Спокойный позитивный ребёнок – это здоровый ребёнок. А для физического здоровья ребёнка критически важны следующие вещи: полноценный сон, полноценное питание, полноценные прогулки – с обилием движения и свежего воздуха. Возить трёхлетку полтора часа в коляске по парку – не вариант. Проще в течение получаса играть с ним в догонялки и ещё полчаса идти домой пешком (и в парк желательно тоже прийти пешком или на самокате/беговеле и так далее). Вот когда он гарантированно придёт домой и свалится на три часа, забывшись богатырским сном. Скушав предварительно свой полноценный обед.
Я поняла, что материнство очень сильно развивает умение предвидеть. Час тишины в детской (после насыщенной прогулки и плотного обеда) – блаженное время. Но это, увы, не будет длиться вечно. Вскоре им потребуется движение (это естественно для любого человека, даже офисным работникам советуют раз в полчаса устраивать разминку или бегать вокруг стула). Надо быть готовой к этому. Время затишья я использую максимально для того, чтобы сделать часть работы, требующую сосредоточения. Если получится – ещё и обозначаю границы: «вы собираете вот этот паззл на 500 деталей, а я в течение часа работаю в тишине; час пройдёт, когда вот эта стрелка будет вот здесь; время пошло». Это дисциплинирует и меня саму – уже не залипаешь в интернете или с чашкой кофе у окна, а берёшь себя в руки, садишься и кропотливо трудишься без отрыва.
Но вот час прошёл – они хотят двигаться, да и мне полезно будет поскакать. Почему нет? Включим музыку, повозимся, подурачимся. Или сделаем пару упражнений из йоги. Не жду, когда они начнут разносить дом – но превентивно – сама предлагаю варианты двигательной активности.
Или другое. Они долго и продуктивно гуляли с папой – я плодотворно трудилась. Вернулись. Фонтанируют впечатлениями, говорят наперебой – какую птицу видели, как ехал поезд, что сказала встречная собака, какая морда была у лошади… У них есть потребность в эмоциональном контакте со мной – они соскучились по мне. Я а – по ним. И даже если текст не дописан – садимся обниматься и разговаривать. И снова – спасительная мысль (точнее, две): это не навечно – наговорятся и схлынут. Вторая мысль: я – не жертва злобных карликов, свою пользу в эти моменты душевного единения получаю и я. Ведь именно эти минуты мы с детьми будем вспоминать потом, когда они будут приезжать ко мне в старости. А статья может и подождать полчаса.
Не виси на мне!
О, это да. Чем младше ребёнок, тем больше ему требуется моего тела (начать с того, что зарождается он в моём теле и первые девять месяцев жизни проводит в нём; а потом ещё долго время живёт у моей груди – это естественно, что маленькому ребёнку трудно отлепиться от мамы раз и навсегда). И даже если я сильно занята, всё равно стараюсь находить возможность брать на руки, сажать на колени или прерываться для телесного контакта. Причём, независимо от возраста – обнимашки нужны всем, даже подросткам.
И превентивность здесь также хороша, как и в других ситуациях. Не ждать, когда он придёт в тоске и унынии «мама, я соскучился, возьми меня на ручки» - но, в тот момент, когда это уместно, включиться в их весёлую возню, пощекотать, потузить друг-дружку, поиграть в лошадок и всё что угодно. Затискать их самой – первой. Да так, чтобы она еле уползли – «ну всё, мам, хватит, я не играю».
Если же нужно приготовить еду или постирать или вымыть пол или посеять морковку – да вообще мало дел, где ребёнок будет лишним (исключение составляют разве что дела по созданию собственно детей) – так вот, если нужно что-то простое сделать по дому, то это прекрасно делается вместе. И вот он, о волшебный момент единения: режем хлеб, стираем носовой платочек или моем стол, где только что рисовали красками. Одновременно нарабатывая полезную привычку – убирать за собой.
То есть. Не откладывать дело до момента, когда детей не будет в пространстве – но по возможности делать всё вместе с ними. Ведь жизнь – она и есть сейчас.
«Вся наша жизнь – игра»
Проблемы начинались, когда я забывала об этом. Дети созданы из игры, игра для них – самый естественный способ взаимодействия с миром. С тем же криком и беготнёй по замкнутому пространству (для жителей современных городов это, увы, частая неизбежность). Я заметила за собой: раздражение растёт во мне, когда я остаюсь сторонним наблюдателем по отношению к их процессам. Естественно, со стороны игра в индейцев со стрельбой и скаканием на лошадях выглядит чудовищной какофонией. Но – на минуточку! – они-то не знают, что я за ними наблюдаю и мучаюсь! Их нет здесь – сейчас они скачут по прериям, гонимые страхом и жаждой.
Вовлечься в игру – это было бы самым лучшим для всех (не можешь изменить обстоятельства – измени своё к ним отношение). Но не всегда у меня лично хватает желания и душевного ресурса скакать вместе с ними по прериям – это ж какое нужно здоровье!
Что ж, пробую посмотреть на это иначе. Я – индейская скво. Я расположилась под колючим кустом и передо мной мои костяные бусы. «О, ветры и пески, заклинаю вас! Утихомирьте бурю в пустыне!» А вот – говорящая лошадь: «О, хозяин, я умираю от жажды – останови гонку, дай мне напиться и позволь переночевать в уютном загоне…» - как?? У вас нет загона для лошади?? Безобразие! Вот вам ножницы, скотч и картон – всё что нужно для создания первоклассного лошадиного стойла!
А кто вы, девочки? Феи??? Что вы, феи ТАК не топают! Феи, между прочим, всем сердцем любят фруктовый салат из нектара… Ха! Есть ли у меня нектар! А то! Целый жбан. Я его прячу. Но я, так и быть, достану его и дам вам немного, чтобы заправить ваш фруктовый салат. А пока – вот доска, банан и яблоко. Начинаем делать салат. Малыши могут мыть изюм в сите. Ой, то есть это конечно же не изюм, а высушенные сердечки златогривок…
Кстати, вы не знаете, сколько маленьких круглых блинчиков можно сделать из большого блина? 12 или 9? Давайте проверим? Вот вам маленькая рюмочка – вырезайте кружочки и складывайте в башню. Она дорастёт до самого неба, а там…. Крекс, пекс, фекс!..
А я пошла писать статью.
Автор – Екатерина Осоченко, сертифицированный инструктор перинатальной йоги, автор книги «Легко родить легко», мама шестерых детей