Читальный зал
Рекомендуем
Новости редактора
Бабий Яр
Бабий Яр
Кузнецов Анатолий – М.: Астрель: CORPUS, 2010. - 700C
С. 26. В романе есть три главы под одинаковым названием «Горели книги» - сперва книги горят в 1937 году во время сталинских чисток, затем они горят в 1942 году при немцах и, наконец, в 1946 году после выступления Жданова.
…До неузнаваемости переделывались и все мои прежние работы, как и писателей, с которыми я был знаком. Мы старались читать произведения друг друга в рукописях, а не напечатанными, потому что разница – огромная. Перед писателем в СССР эта дилемма стоит всегда: либо вообще не печататься, либо печатать хотя бы то, что цензура позволила. Многие считают, что лучше донести до читателя хоть что-нибудь, чем ничего.
С. 92. Лавра стала называться «Музейный городок».
В одном гробу под стеклом лежит Нестор-летописец, автор «Повести временных лет», благодаря которой мы и знаем свою историю. В центре Лавры – Успенский собор XI века, и у его стены – могила Кочубея, казнённого Мазепой.
С. 184. Горела Александрийская библиотека, горели инквизиторские костры, сжигали Радищева…
С. 296. Говорят, что наука надеется выйти из холуйского состояния, в котором она находится сегодня, служа политиканам верой и правдой (здесь и ниже наше выделение жирным шрифтом).
Если миллионы людей от рождения до смерти ни разу не говорят вслух то, что они думают…Цивилизация в опасности.
С.403. И что бы газеты ни писали, как бы ни изворачивались, какую бы убедительную ложь ни преподносили, в конечном счёте правда всё-таки всплывает. Это напрасный труд и самоутешение для тех, кто изворачивается. Научился наш народ читать между строк, слышать между слов, десятилетиями вырабатывал свой телеграф народный.
С. 523. Можно сжечь, развеять, засыпать, затоптать – но ведь остаётся ещё и людская память. Историю нельзя обмануть и что-нибудь навсегда скрыть от неё – невозможно.
С. 543. …По-видимому, чисто восточное состояние, когда человек, не убив, не украв и так далее, тем не менее не может позволить себе быть естественным, должен всю жизнь очень обдуманно, осторожно высказываться, скован вечно, хронически, до гроба – и бледнеет от страха уже при одной мысли, что в любой момент, в любую секунду жизни не гарантирован от того, что «придут», «будут проверять», «чистить», «обыскивать», засекут, что он сболтнул лишнее, заподозрят его в непозволительных убеждениях и мыслях. Вот ЭТОТ страх.
С. 99. 19 сентября 1941 года германские войска входили на Крещатик с двух сторон…На этой центральной улице Киева жили сплошь партийные работники, чекисты, известные актёры, и они все, конечно, уехали. Крещатик был пуст.
Взрывы продолжались всю ночь, распространяясь на прилегающие улицы. Взлетело на воздух великолепное здание цирка, и его искореженный купол перекинуло волной через улицу. Рядом с цирком горела занятая немцами гостиница «Континенталь».
с. 106. Немцы не могли даже достать трупы своих погибших или жителей, они сгорели дотла….Сами взрывы закончились 28 сентября. Главный пожар продолжался две недели…
с. 107. Взрыв и пожар Крещатика, нигде и никем до сего не описанные, должны, по-моему, войти в историю войны принципиальной вехой.
Во-первых, это была первая в истории строго подготовленная акция такого порядка и масштаба.
с. 108. Никогда, ни в то время, ни после советские власти не признались во взрыве Крещатика, а, наоборот, приписали этот взрыв… немцам.
Весь Киев, вся Украина, весь народ прекрасно знали, что Крещатик разрушен советскими, а им вдалбливалось, что это сделали проклятые немцы.
с. 224. Мы вышли на своё любимое место, и перед нами открылась Лавра. Она горела….Бабка так и села там, где стояла. Оттуда, от Лавры, бежали люди, и все говорили, что взорвался Успенский собор. А в нём было сложено много старинных рукописей и книг….Немцы изо всех сил старались потушить, но воды нет. А кто взорвал, кому это понадобилось – неизвестно. Наверное, всё те же взрывники, что и на Крещатике. Теперь ясно, что Крещатик взрывали не жиды.
с. 226. После 1917 года…прежде всего была разрушена и снесена до основания Десятинная церковь. Только отдельные кирпичи от неё можно увидеть в Киевском историческом музее.
Рядовых церквей снесены десятки, иные переоборудованы под склады, клубы, заводы. В 1934 году был взорван Михайловский собор. Историкам удалось спасти лишь несколько небольших мозаик XII века.
А через полтора месяца после прихода немцев Лавра таинственным образом взорвалась и сгорела дотла, причём немцы отчаянно пытались её потушить.
Вскоре после этого Молотов апеллировал ко всему миру, обвиняя немцев в уничтожении исторических и культурных святынь (большевикам, как и фашистам было выгодно уничтожение русской истории, для этого приходили как те, так и другие – наша вставка).
с. 228. Накануне отступления советских войск из Киева опустевшая Лавра…была оцеплена войсками НКВД. Туда никого не пускали. Приезжали и уезжали грузовики. Затем оцепление было снято.
19 сентября 1941 года, вступив в Киев, немцы сразу же направились в Лавру и долго, торжественно…звонили в колокола. Затем стали открывать все помещения, музеи, кельи, стали тащить ковры, серебряные чаши, ризы, но тут немецкое командование подняло шум, и люди видели, как испуганных солдат заставляли нести ризы обратно.
Лавра стоит на самой высокой точке Киева, окружена крепостными стенами. Немцы установили в ней орудия, а в многочисленных кельях расположились на постой солдаты.
Прошло полтора месяца. Уже взорвался и сгорел Крещатик и достреливали последних евреев в Бабьем Яре. И вдруг в Лавре раздался сильный взрыв….Потом второй…Раздался третий взрыв, глухой, от которого заходила ходуном земля. Это был взрыв в Успенском соборе. Но собор устоял. Он был сложен в XI веке из особых плоских кирпичей красной глины, таких прочных, что их невозможно разбить молотком. Прослойки особого связующего раствора были толще самих кирпичей (как в стамбульском Колизее –наша вставка), а раствор этот на Киевской Руси умели делать ещё крепче. Это была кладка на тысячелетия.
Через небольшой промежуток (совершенно так же, как с комендатурой на Крещатике) в соборе раздался новый взрыв, и был он такой силы, что красные плоские кирпичи летели на расстояние до километра и посыпали весь Печёрск, а сам собор рухнул, превратясь в гору камня.
Территория Лавры оказалась усеяна кусками мозаик, фресок, алтарной резьбы, горящими листами древних рукописей, разнесёнными в куски фолиантами с медными застёжками… Немцы опять бросились тушить…Уцелел верхний ярус с курантами. Но это и всё, что удалось отстоять.
с. 251. Под ногами море крыш. Слева пустырь, где уже нет Десятинной церкви. Там были похоронены легендарные основатели Руси, и я подумал, что если фундаменты сохранились, то, может, и кости княгини Ольги или князя Владимира каким-то чудом сохранились и лежат сейчас там, а никто не знает. Мне так хотелось думать.
с. 254. С ума сойти, что можно делать со словами.
Гуманизмов на свете столько же, сколько и убийц. И у каждого убийцы свой собственный, самый благородный гуманизм, конечно, как и своё собственное обновление культуры.
с. 255. Бабий Яр – вот истинный символ и культур ваших, и гуманизмов.
Главная страница /
Зал художественной и мудрой литературы