Читальный зал
Рекомендуем
Новости редактора
Приваловские миллионы
Приваловские миллионы
Мамин-Сибиряк Д. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1972. – 384с.
С. 6.
- Да ведь ты слыхал: при-е-хал…
- Что же из этого?
- Болван! Да ведь Привалов – миллионер, пойми ты это…Мил-ли-о-нер!.. Ах, господи, где же мой корсет…где мой корсет?
с. 20. Хиония Алексеевна напрасно старалась своими костлявыми руками затянуть корсет Верочки. – Ах, Верочка… Ведь это ужасно: у женщины прежде всего талия… Мужчины некоторые сначала на талию смотрят, а потом на лицо.
С. 80. Спрашивается, откуда получались те десять тысяч, которые тратила Агриппина Филипьевна ежегодно? Это был настолько щекотливый и тонкий вопрос, что Агриппина Филипьевна «живёт долгами», то есть, что она была так много должна, что кредиторы, под опасением не получить ничего, поддерживали её существование.
С. 83. Это только нужно повести дело умненько: тет-а-тет, маленький пикник, что-нибудь вроде нервного припадка… Ведь эти мужчины все дураки: увидели женщину – и сейчас глаза за корсет.
С. 84.
- Милости просим, пожалуйте… - донёсся откуда-то из глубины голос Верёвкина, а скоро показалась и его на диво сколоченная фигура, облачённая теперь в какой-то полосатый татарский халат. – Уж вы извините меня, батенька, - комично оправдывался Верёвкин…. – Вы застали меня, можно сказать, на самом месте преступления… Дельце одно нужно было кончить, так в халате-то оно свободнее. Как надену проклятый сюртук, - мыслей в голове нет.
С. 119. Надежда Васильевна:
- Наше богатство создано потом и кровью добровольных каторжников…Мы живём паразитами, и от нашего богатства пахнет кровью тысяч бедняков…
С. 144. В конце каждого месяца в его кабинете с небольшими вариациями происходили такие сцены. В двери кабинета пролезает кучер Илья и безмолвно останавливается у порога; он нерешительно начинает что-то искать своей монументальной рукой на том месте, где его толстая голова срослась с широчайшими плечами. Узкие глаза смотрят в угол, ноги делают беспокойные движения, как у слона, прикованного к полу железной цепью.
С. 177. И она готова была разрыдаться, но вовремя успела собраться с силами и протянула гостье руку с своей обыкновенной гордой улыбкой.
С. 198.
- Горное дело на Урале создалось только благодаря безумным привилегиям и монополиям, даровым трудом миллионов людей, при несправедливейшей эксплуатации чисто национальных богатств, так что в результате получается такой печальный вывод: Урал со всеми своими неистощимыми богатствами стоил правительству в десять раз дороже того, сколько он принёс пользы… И вдобавок – эти невероятные жертвы правительства не принесут и в будущем никакой пользы, потому что наши горные заводы все до одного должны ликвидировать свои дела, как только правительство откажется вести их на помочах. Стоит только отменить правительству тариф на привозные металлы, оградить казённые леса от расхищения заводчиками, обложить и производительность в той же мере, как обложен труд всякого мужика, - и всё погибнет сразу…. Нет именно теперь об этом и следует говорить. Потому что на заводах в недалёком будущем выработается настоящий безземельный пролетариат, который будет похуже всякого крепостного права…
С. 201. Между этой отчаянной (башкирской) голытьбой, обречённой более сильной цивилизацией на вымирание, как объясняет наука, выделялись только два старика….
С. 237.
- Мне мало твоих ласк и поцелуев, понимаешь? Ведь русскую бабу нужно бить, чтобы она была вполне счастлива! (перехлёсты рабской философии - наше выделение)
С. 247. Надежда Васильевна:
- Почему всякая беда всей своей тяжестью ложится прежде всего на женщину? Почему женщина, устранённая от всякой общественной деятельности, даже у себя дома не имеет своего собственного угла, и её всегда могут выгнать из дому отец, братья, муж, наконец, собственные сыновья? Почему в семье, где только и может жить женщина, с самого рождения она поставлена в неволю? То, что мужчинам прощается как шалость, губит женщину навсегда… Посмотри, какая безграничная разница в положении братьев и сестёр в семье… Разве это справедливо, папа?
С. 315. Люблю я эту самую Сибирь: самая купеческая страна. Бар и крепостного права она не видала, и даже всероссийский лапоть не посмел перевалить через Урал…В сапожках ходит вся Сибирь! И народец только – сорви-голова.
С. 340. Они разговаривали принуждённым разговором чужих людей. Надежде Васильевне было вдвойне тяжело оставаться свидетельницей этой натянутой беседы: одного она слишком любила, а другого жалела. У неё готовы были навернуться слёзы на глазах при одной мысли, что ещё так недавно эти люди были полны жизни и энергии.
С. 344. Верёвкин особенно был озабочен составом присяжных заседателей и боялся, как огня, чтобы не попали чиновники: они не пощадили бы. А вот купцы да мужички – совсем другое дело, особенно последние.
С. 345.
- Сегодня я лез из кожи больше для себя, чем для «Моисея».
- Именно?
- В семена хочу пойти…
- Ничего не понимаю!
- Женюсь, батенька…
…Это зарождающееся молодое счастье отозвалось в его душе глухой болью.
С. 368.
- Маня, деду приехал, - говорила Надежда Васильевна, вынимая девочку из кровати. – Настоящий, наш деду.
Девочка пристально посмотрела на седого старика и, крепко обхватив шею матери, коротко ответила:
- Нет…
- Какая хорошенькая девочка у тебя… - проговорил Василий Назарыч, пробуя приласкать внучку. – Ну, Маня, давай познакомимся…
- Нет…
Девочка прильнула к матери и ни за что не хотела идти на руки к седому настоящему деду; она несколько раз пристально и недоверчиво заглянула в глаза матери, точно подозревая какую-то измену.
С. 369. Когда Василий Назарыч вернулся во флигелёк, Верёвкин был уже там. Он ползал по полу на четвереньках, изображая, медведя, а Маня визжала и смеялась до слёз. Весёлый дядя понравился ей сразу, и она доверчиво шла к нему на руки.
Главная страница /
Зал художественной и мудрой литературы