Читальный зал
Рекомендуем
Новости редактора
Наука как новая религия для целей мировой элиты, Беседы с внуком, Часть XII
Наука как новая религия для целей мировой элиты
Беседы с внуком. Часть XII
М.В. Швецов (Пермь)
Вот так гибнут и возрождаются столицы. Вспомни-ка, что есть село Чердынь в Пермском крае. Его и теперь для завлечения туристов называют Великой Пермью. Лжеисторики утверждали, что Чердынь была столицей Перми. Но может ли сей жалкий на сегодня северный посёлок с числом жителей до 6 тысяч быть бывшей столицей? Конечно, нет. Столица – это, прежде всего, высокий дух людской. Город Белград в Сербии враги разрушали более 20 раз, едва ли не до основания, но он восстанавливался – потому что столица, средоточие высоких достоинств. А Чердынь всего лишь бывшая перевалочная база для охотников и рыбаков с семьями, почти такая, как в рассказах и повестях Джека Лондона про жителей дикой Северной Америки. И мы это уже когда-то обсуждали. Тем более что название Перми всплыло на картах лишь в XVIII веке по указанию Екатерины II, пожелавшей, чтобы русские навсегда забыли о Великой Перми в середине Европы. Толстой, как писатель Лесков и художник Васнецов, не даёт забыть и углублённому читателю старательно напоминает: «с. 248. С каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот».
А закончим мы чтение романа вот какой мыслью, вложенной в уста Пьера Безухова, обзавёдшегося семьёй и восстановившего психическое здоровье: «с. 307. Ему казалось в эту минуту, что он был призван дать новое направление всему русскому обществу и всему миру.
- Я хотел сказать только, что все мысли, которые имеют огромные последствия, - всегда просты. Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь так просто».
Да, мой родной. Давно существует поговорка: «Вороны летают стаями, а орлы – в одиночку». Люди честные разобщены, а подлые, вороватые и глуповатые, трусливые всегда сбиваются в кучи: так возникают банды, мафии, заговоры. В романе Оруэлла «1984» есть ключевая формула [цит. по 404*] для понимания возможного происхождения и утверждения зла: «с. 218. Человечество – это партия. Остальные – вне – ничего не значат».
Партии создаются для доминирования над беспартийными, для завоевания власти. Как избежать разрушающего влияния иных партий? Вероятно, через создание объединений честных людей в «движения», «ассоциации» и пр. Никакой самый умный и правильный философ-одиночка не сможет преодолеть скопища партийных подлецов – его и слушать не будут; да ещё назовут «популистом» или психически больным, место которому в закрытой лечебнице, а не на свободе. Перинатальная психология и развивалась в России 30 лет назад для того, чтобы родившиеся после радостной беременности и не испытывающие страха люди не имели желания сбиваться в кучи, банды и партии ради власти, денег и престижа, для попадания в Рай на Земле на костях других людей. Но это движение было фактически уничтожено партийными лидерами и главарями научных направлений. Что же это за наука, допускающая непрекращающееся мучительство людей? Да, наука ли это, если она и не стремится к истине? Давай, почитаем другую полезную книгу подробно [404*], где на примере ложного учения Дарвина показано, как наукообразными приёмами вводится в заблуждение население, а нередко, и уничтожается. Эта тема знакома мне гораздо лучше, чем роман Толстого.
Автор книги – широко известный в России экономист, для которого учёная степень - это не цель, а средство для успешного постижения природы. Его заключения тебя удивят и заставят с ними соглашаться. В книге целый каскад потрясающих идей. Суди сам: «с. 10. Современная наука имеет все формальные признаки и атрибуты Церкви. А большинство тех «истин», которые она изрекает, либо требуют очень серьёзной верификации (проверки), либо изначально абсурдны, находятся в противоречии с ранее озвученными научными «истинами». А иногда находятся в противоречии даже с законами формальной логики. Такие «истины» невозможно воспринимать умом, в них можно лишь «верить». Это и позволяет говорить о науке как религии. … с. 45. Приложение научных методов к изучению и объяснению того, что находится в сфере культуры, религии, этики, метафизики, некорректно. Это уже не наука, а игра в науку.
С. 47. В своё время священноисповедник Лука (Войно-Ясенецкий) совершенно справедливо заметил, что в наше время происходит страшная подмена: наука подменяется мнениями учёных».
Что тут добавить? Разве что новые скандалы с присуждением Нобелевских премий. Стало известно, что немало её лауреатов, выставленных в глазах всего мира благодетелями человечества, на самом деле занимались вредоносными и лженаучными экспериментами, а иные – просто подлогом. Дело не в том, что крупные учёные обязательно превращаются в дрянных людишек, а в том, что выдвижение на премии происходит под контролем масонов. Вот беда! Сто лет назад Нобелевскую премию присудили и Фрицу Габеру за создание боевого отравляющего вещества, унесшего множество жизней! Как иначе, если масоны давно призадумались об уменьшении численности населения за счёт населения неевропейских стран – для того им недоучка Дарвин и стал нужен. Список жертв Нобелевского лауреата сегодня продолжается, и не только среди мирного населения Сирии…
Можно за примерами пренебрежения интересами простых людей вновь обратиться к акушерству, где традиционные методы помощи появлению детей на свет забыты. На смену им пришло наукообразие, в результате чего ребёнок едва ли лучше защищён, чем во времена графа Л.Н. Толстого: две трети из них рождаются больными [366*]. А кесарево сечение, частота которого за 20-40 лет возросло в несколько раз, - это ли не дорога к вырождению человечества [405*]? Но не слышат те, кто должны слушать…
Снова обратимся к В. Катасонову [404*]: «С. 59. Даже если кто-то не согласен с тем, что «наука сказала», его возражения общество не услышит. Такого диссидента не сжигают на костре (как это было в Средние века при инквизиции), его просто игнорируют и замалчивают. Поэтому наука как религия стала монопольным институтом; риск появления ересей, способных подорвать её авторитет, сегодня минимален. Наука организована по принципу тоталитарной секты».
Я много лет посвятил изучению работ Ч. Дарвина, которому и теперь уделяется много времени в школе и университетах. Катасонов обращает внимание не столько на само учение, сколько на сговор учёных вокруг фигуры английского «натуралиста» и их вполне успешные попытки защиты ложного направления биологии от истинных жрецов науки. И вот что мы читаем [404*]: «с. 76. Сама история создания теории эволюции и естественного отбора молодым зоологом Чарльзом покрыта большим туманом. Одна из версий – работа готовилась группой учёных, Чарльз был лишь одним из её членов. Работа была написана по заказу масонской ложи, в которую, между прочим, входил отец Чарльза Роберт Дарвин (1766 – 1848). … И дед, и отец Чарльза были масонами. И Эразм Дарвин, и его сын Роберт были убеждёнными сторонниками деизма, признававшего Бога-Творца, но отрицавшего христианство и Церковь. … Принадлежность Чарльза к масонству – под вопросом. Скорее всего, в середине XIX века произошла легализация «заготовки», сделанной ещё задолго до рождения «гениального учёного» по имени Чарльз Дарвин и более чем за век до первой публикации «Происхождения видов…».
« с. 80. Есть более чем достаточно фактов и сведений, которые доказывают, что в середине позапрошлого века кто-то очень активно занимался выведением Чарльза Дарвина на орбиту мировой научной славы. … Мы действительно имеем дело не с учёным по имени Чарльз Дарвин, а с некоей виртуальностью – брендом «Чарльз Дарвин»» …
За сохранение на плаву бренда по имени Дарвин дружно выступали как коммунисты, так и империалисты, как человеконенавистники, так и ангажированные учёные. Подтасовки, честолюбие, откровенное мошенничество – вот неполный арсенал методов, способствовавших насильственному поддержанию интереса к псевдооткрытиям Дарвина, вокруг имени которого к тому же сформировалась целая прослойка «учёных», нашедших, якобы, подтверждение его заключениям. Вот ещё цитата, содержащая сведения, которые трудновато где-либо ещё найти в концентрированном виде и в одном месте [404*]: «с. 158. В качестве примера можно привести историю «открытия» в конце позапрошлого века питекантропа, которого поспешили объявить недостающей «переходной формой» от обезьяны к человеку. … В 1891 году голландским врачом Эженом Дюбуа была найдена верхняя часть черепа, идентичная черепу гиббона. В 1892 году на расстоянии около 15 метров от первой находки Дюбуа откопал бедренную кость, идентичную кости человека. Неподалёку было найдено три зуба, один из которых позже был определён как человеческий, а два других – орангутанга. Однако Дюбуа почему-то решил, что все эти костные останки непременно должны принадлежать одному и тому же существу, наделённому чертами как обезьяны, так и человека. Так родился «яванский питекантроп». Конечно, далеко не все учёные разделили радость «первооткрывателя». Так, известный специалист в области анатомии Рудольф Вирхов, взглянув на черепную коробку, сказал следующее: «Это – животное. Скорее всего – гигантский гиббон. Бедренная кость ни малейшего отношения к черепу не имеет». …Найденная кость носила в себе следы серьёзной костной болезни в запущенной форме. Учитывая преклонный возраст её обладательницы – а это, судя по всему, была довольно грузная женщина, - можно предположить, что она жила в культурном обществе, где существовал уход за больными и престарелыми. Но это ещё не всё. Дюбуа откопал за время своей экспедиции два настоящих человеческих черепа и ряд других окаменевших костей человека, которые находились в таких же геологических отложениях, что и кости «питекантропа». Если «питекантроп» действительно существовал, то он жил одновременно с современным человеком. Но может ли наш обезьяноподобный предок жить одновременно с современным человеком? «Вряд ли», - вероятно, подумал Дюбуа. И решил ничего не говорить об этих находках. Он рассказал о них только в 1920 году. Ещё лет через двадцать – незадолго перед своей смертью – он согласился с мнением Рудольфа Вирхова и сделал заявление, что «яванский питекантроп» - это всего лишь гигантский гиббон. …
С. 160. Точно так же поспешили объявить переходным «звеном» австралопитека, кости которого были впервые обнаружены в 1924 году в Южной Африке. Однако позднее учёные вынуждены были признать, что австралопитеки не были близки по своему строению к человеку, не были прямоходящими существами и походили, скорее, на орангутангов. Известный австралийский биолог и анатом Чарльз Окснард полагает, что по некоторым признакам австралопитек отстоит далеко и от человека, и от обезьяны. Отличие австралопитека от обоих видов больше, чем даже отличие человека от обезьяны.
С другой стороны, эволюционисты, притягивая за уши некоторые факты, некоторых людей Homo sapiens записывали в существа, имеющие признаки обезьян. Самый яркий пример – неандерталец (первые останки были обнаружены в 1856 г. в Западной Германии). Сегодня накопилось большое количество фактов, которые не оставляют сомнения, что это был полноценный человек, обладавший навыками ремесла, охоты и даже занятия искусством».
Из сказанного здесь и ранее В. Катасонов делает справедливый, но ужасающий вывод: «с. 162. Современная наука уже не занимается поиском истин, она их создаёт. По заказу. Или под «рыночный спрос». А «рыночный спрос» на сенсации типа «снежный человек», «НЛО», или «недостающее звено между человеком и обезьяной» сохраняется на высоком уровне».
И продолжает обличать вскормленную в масонских ложах научную ложь: «с. 244. Тейяр де Шарден участвовал в открытии так называемого «синантропа» (предшественника человека), а особенно в «интерпретации» этой находки. … «Синантроп» также вошёл в учебники по эволюции как предок человека – при полном пренебрежении тем неоспоримым фактом, что кости современного человека были найдены в тех же отложениях, и для любого человека без «эволюционных» предрассудков было ясно, что эту обезьяну использовали в пищу человеческие существа (в основании каждого черепа «синантропа» была дырка, через которую извлекался мозг)». …Ричард Докинз [в книге «Бог как иллюзия»] оценивает работу Тейяра де Шардена «Феномен человека» как крайне лживую, впрочем, полагает, что эта ложь – результат самообмана француза, слишком увлечённого теорией эволюции».
Из всего вышеизложенного В.Ю. Катасонов делает обоснованные и мало обнадёживающие выводы: «С. 175. Дарвинизм стал пилотным проектом по окончательному превращению науки в новую религию для тех, кто стремился (и стремится) к мировой власти. Эффективная политическая власть «хозяев мира» возможна лишь при установлении власти над сознанием и душами человечества. На науку и возложена эта миссия: выступать в качестве «лжепророка», быть «идеологическим комиссаром», «правой рукой» антихриста. Чтобы наука эффективно выполняла эту миссию, необходимо два условия.
Первое – всяческое повышение её авторитета для того, чтобы у людей не было никакого сомнения, что это высшая инстанция, отвечающая на все вопросы жизни. Что именно она и только она монопольно владеет «истиной».
Второе – контроль над мыслями и действиями членов «научной корпорации». Прежде всего, жёсткий контроль на «входе» с помощью таких «фильтров», как защиты диссертаций. Те, кто проходил эти «фильтры», понимает, о чём идёт разговор. Кроме того. Стимулирование «правильных» мыслей с помощью заказов и грантов. Об этом хорошо сказал в своей последней книге Виктор Пелевин: «…Современным философам невозможно было бы жить и работать, если бы они не лгали синхронно сразу всей корпорацией, поглядывая друг на друга для ориентировки – потому что им ни в коем случае нельзя говорить о том главном, что понимает любой трейдер: вся их «цивилизация ценностей и смыслов» принадлежит далеко не себе.
Она принадлежит вместе со всеми смыслами, ценностями и прочими жировыми складками – той самой компании потных от страха фальшивомонетчиков, которую оптимисты называют «мировым правительством»…
Картель, управляющий мировыми делами через систему тонкой и многоступенчатой гидравлики, вовсе не таится от бесстрашной философской мысли в сумраке.
Он, скорее, сам отбрасывает ту сумрачную тень, в которой философская мысль блуждает, пытаясь понять, на что теперь дают гранты. А на что их дают, проще всего выяснить, посмотрев, чем озабочены актуальные художники, мыслители и прочий гуманитарный кооператив.
Я не хочу сказать, конечно, что эти люди куплены с потрохами. Вовсе нет. Мир гораздо жёстче. Платить начинают только тем, кто сам пробился в топ, - а к этому моменту всякий мыслитель хорошо понимает, о чём мыслить, а о чём нет» (В. Пелевин. Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами. М., Эксмо, 2016).
Возможны и репрессивные меры против «инакомыслящих», вплоть до лишения научных званий и степеней. Я уже не говорю о таких механизмах, как аттестация и прохождение конкурсов.
Отношение к теории Дарвина и идее эволюции – своеобразный тест на предмет того, достоин ли человек высокого звания члена «научной корпорации». Моё наблюдение показывает, что в российской науке проявление сомнений в теории Дарвина и идее эволюции ставит под сомнение возможность пребывания человека в этой профессиональной корпорации. Учёный может иметь своё частное мнение, отличающееся от «символа веры» «научной корпорации», но он не имеет права высказывать его публично».
Да, и честным орлам науки тоже пора объединяться в «стаи», да вот беда: впереди орлов со временем опять окажется стая ворон.
На неделе съездил на свою дачу вместе с дедушкой Валерой. Задача была не их лёгких – скосить траву на участке, всю, сколько есть. Это нам почти удалось, когда вдруг наш триммер приказал долго жить. Обратно привёз две полки с книгами, среди которых оказались и две В. Солоухина, не случайно прихваченные. Бабушка Наташа любила его почитывать – до встречи со мной. А после – погрузилась в научные издания. Однако привила интерес к этому писателю всего-то несколькими словами. Давай-ка, заглянем в одну из них вместе [406*]. Речь пойдёт об исторических персонах, которые могут или не смогут оставить след в памяти потомков, и ты уже знаешь, от чего это зависит. Повторяем урок: «с. 29. Приняли нас в Берёзове хорошо, но нельзя же не сказать о Берёзове хотя бы несколько слов.
Не знаю, что принесло этому небольшому зауральскому городку большую славу. Сама ли ссылка сюда Александра Даниловича Меншикова или картина Сурикова об этой ссылке. Ведь Меншиков сначала был сослан в своё воронежское имение Ранненбург и жил там некоторое время, и только потом уж его сослали ещё дальше, в Берёзов.
Меншиков выехал из Ранненбурга в апреле 1728 года, а скончался в Берёзове в ноябре 1729-го. Если вычесть время на дорогу, а она заняла несколько месяцев, то получится, что жил он в Берёзове всего ничего. Ну, правда, скончался и похоронен. Теперь спросим у многих людей, слышали ли они что-нибудь про ссыльное для Меншикова место Ранненбург? Уверен, что, кроме специалистов-историков, никто ничего не слышал, а про Берёзов? Ну, как же, господи! «Меншиков в Берёзове». Кто же не знает? Такова сила искусства, особенно такого великого художника, каким был Суриков. Ну, конечно, ещё популярность Третьяковской галереи. Толпы и толпы проходили через её залы на протяжении десятилетий, и каждый останавливался около суриковского холста…»
Ну вот, ты и вспомнил. Оказывается писатели, художники, а сегодня и так называемые СМИ открывают двери из потёмок прошлого к потомкам. То есть мы снова говорим о роли личности самих творцов и о том, кому они служат. Ты уже понимаешь, что течь тут шла о друге, соратнике и рабе Петра Великого. Да вот ведь, незадача: как мог Меншиков оказаться в глубинах Сибири, если ход туда ему, как и самому Петру I, был заказан? Владения последнего простирались до Нижнего Новгорода. А дальше – ни-ни. Потому что дальше на Восток простирались владения другого и враждебного царя, тоже русского. Но историки, служившие династии Романовых, сумели вытереть из народной памяти его имя и деяния. И снова уместно изречение англичанина Сэмюэля Батлера (1835 – 1902): «Бог не может изменить прошлое, но историки могут» [407*].
Солоухин подчёркивает, что мало осталось сведений о пребывании в Берёзове (сейчас, кстати, это город Берёзово) бывшего вельможи, что-то «сгорело», что-то «утонуло». Это и говорит нам, что выдуманную историю ссылки Меншикова в Берёзов романовские историки не решились разукрашивать излишним враньём: на мелочах легко попасться.
«с. 35. Меншикова везли в Берёзов уже больным, пятидесятишестилетним человеком. Стариком – сказали бы в те времена, хотя по нашим понятиям это даже ещё и не пенсионер. Известно, когда его вывезли из Воронежского имения, - 16 апреля 1828 года. Известно, что Соль Камскую ссыльный проехал 24 июня, а Тобольск – 15 июля. Но дальше даты теряются. О приезде Меншикова в Берёзов, о его пребывании там не сохранилось никаких документов. Известно только, что первым делом Александр Данилович собственноручно срубил церковь . … на высоком обрывистом берегу Сосьвы. Никто, как видно, не успел сказать ему, что река постоянно подмывает этот берег. С годами, с десятилетиями река подмыла берег настолько, что все «меншиковские» места (а и дом его стоял поблизости) оказались размытыми и обрушились».
Хорошо историки умеют «прятать концы в воду». Даже Солоухин им поверил. При этом он прекрасно понимал важную роль писателя не только в формировании эстетического и этического начал у читателя, но и в отражении событий жизни, понимание которой не может быть одинаковым у всех. В другой своей книге он отмечает [408*]: «с. 99. Некоторые критики вдруг обрушиваются на какую-нибудь книгу, говоря, что она, книга, искажает действительность. Но, может быть, книга искажает не действительность, а то представление о действительности, которое у критиков существует и с которым они боятся расставаться».
Сам очерк [406*] был посвящён дружеской встрече с вогульским (мансийским) писателем в период перестройки. И не мог обойтись без стонов об участи политзаключённых, оказавшихся в Ханты-Мансийском округе в середине прошлого века: «с. 55-56. И лежат теперь русские и украинские крестьянские кости… в мёрзлой, комариной, таёжной земле, на берегу Сосьвы, впадающей в Обь… Но за что?! Теперь, впрочем, уже мало у кого может возникнуть вопрос «За что?». Тогда надо спрашивать, за что люди гибли от тифа в двадцатые годы, за что они гибли на «Соловках», а позже в других лагерях. За что они гибли от голода (и ели своих детей) в 1933 году, за что лучшая часть российской интеллигенции оказалась в изгнании, в эмиграции, за что, за что, за что? … За что, скажем, умер от истощения в сорокалетнем возрасте Блок, за что был поставлен перед жестокой необходимостью смерти Сергей Есенин? Надо теперь задавать уже другой вопрос:
- Ради чего?»
Оставим очерки Солоухина и попробуем с позиции нынешнего, постперестроечного знания уточнить, что же это за «жестокая необходимость» возникла у С. Есенина. Опять возникает дилемма: историческое лицо и писатель.
Во-первых, в фактах жизни и смерти Есенина советская публичная литература не очень-то любила копаться – уж больно скользкая дорога. Интерес к этой теме гасился властями, даже когда чтение его наследия частично было разрешено. Помню, в 80-е годы купил книгу чьих-то воспоминаний о поэте, но в самом интересном месте, где можно было бы больше узнать о личности Есенина, очень часто следовало многоточие. Оно возникало с такой регулярностью, что мемуары потеряли всякую цену, и я сначала спровадил их на дачу (как и всё второ- и третьестепенное), а потом предпочёл совсем избавиться от них. Советский классик В. Катаев, которого деточки изучали в школах, тоже прошёлся по Есенину с партийных позиций: он и гуляка, и пьяница, и вообще, несерьёзный человек, ненужный строителям социализма. Фактами он себя не обременял, а если и случалось, то лишь для украшения образа «негодяя».
Враньём литература не брезговала, вовсе не опасаясь, что власти допустят проверку. Да, и печатному слову в те времена сильно доверяли. В результате, о месте гибели Есенина в ленинградской гостинице «Англетер» «знают» практически все старшие школьники; цитируются и полусмешные посмертные записочки, якобы, собственноручные. Но вот незадача. Один современный исследователь раскопал такое…
Читать предыдущие Беседы с внуком I II III IV V VI VII VIII IХ Х ХI части.